Действие 1

Москва. 13 сентября, пятница. Город накрыло мощнейшим циклоном, прибывшим на европейскую часть России с Карельского полуострова.  Дождь льет уже несколько суток неостанавливаясь.  И, кажется, что его явно притянуло сюда из японской Фукусимы – памятник Фритьофу Нансену, что в Большом Левшинском переулке, почему-то перекрасился в ярко красный цвет. А может быть это совсем и не дождь виноват? Может, памятнику просто было по-человечески стыдно за то, что сейчас происходило на Каширском шоссе.

Каширское шоссе. В сторону Домодедово мчится кортеж из машин скорой помощи и пожарных расчетов. У москвичей и гостей столицы в лице двух временно неработающих Мераба и Абдул-оглы, находящихся в этот момент на улице от Борисовских прудов до Маршала Захарова, сразу складывается впечатление, что опять произошло что-то нехорошее: громогласные звуки сирен разносятся по столице в последнее время все более и более часто. И, как ни странно, люди оказались правы – сейчас решалась судьба человека…  В аэропорт опаздывал министр образования и науки.

Его черный правительственный Лексус находился в середине кортежа.

- Вань, а никак нельзя побыстрее, - раздался нервный голос с заднего сидения машины.
- Никак, Андрей Александрович. Мы и так заказали машины у врачей и спасателей,  чтобы быстрее доехать за счет их спецсигналов, - посмотрев в зеркало заднего вида, ответил шофер, - Не беспокойтесь, успеем.

- Понимаешь, Вань, если мы не успеем к прилету этого чертового Боинга, отдыхать следующим летом я поеду не на Сардинию, а к твоей теще в Чернигов!

- А что, Андрей Александрович, у нас в Чернигове малина вкусная… - явно ностальгируя, пробормотал водитель.

- Малина то малиной, но хотелось бы чего-нибудь этакого… Бреазола, дор блю, каперсы,  карамбола… Ты меня понимаешь? – пытаясь найти в собеседнике хоть частичку понимания, сказал министр.

- Ну про блю я примерно понял, однако…
- Да ну тебя, Ваня, лучше помолчи! – чиновник уткнулся в окно и замолчал.

А тем временем, «правительственный» кортеж уже приближался к аэропорту.

Действие 2

Домодедово. У входа в аэропорт.

- Приехали, Андрей Александрович, - донеслось с водительского сидения.

Прикорнувший было министр быстро очнулся, потянулся и, взяв с соседнего сидения что-то большое в красивой обертке с красным бантом, открыл дверь машины.

«Твою мать!» - вдруг разнеслось по всему Домодедово. Испугавшаяся такого крика охрана министра, предполагая, что на шефа произошло покушение, молниеносно положила чиновника на асфальт и прикрыла его своими телами. Все происходило быстро и наверняка получила бы одобрение у шефа… Но в совсем другом случае.

«Твою мать, - снова, но уже медленно, повторилось из под груды перекачанных стероидами мужиков, - Что вы наделали? Я просто наступил на собачье…»

- Ну и что вы мне прикажете теперь делать, остолопы? – кричал на подопечных министр, показывая на свой белый костюм с коричневыми мазками по всему пиджаку, - В таком виде что ли мне встречать высокопоставленного гостя  Арне Дункана? Вы представляете, как я из-за вас буду выглядеть перед американским  госсекретарем по образованию? Ваня, снимай свой пиджак!..

- О, май френд, Андрэй, - послышалось из-за спины чиновника.

«Не успел», - лишь пролетело в голове…

- Арне, дружище, привет! – пытаясь выдавить из себя улыбку, проголосил Андрей и повернулся с распростертыми объятьями к гостю.

- О щит, - проскулил заокеанский гость, осматривая российского коллегу на довольно далеком расстоянии.

- Ты прав, дружище, оно самое…

- Что с тобой случилось, май диар? – с неким состраданием спросил гость и сняв с себя пиджак, предложил министру.

- Понимаешь, Арне, сейчас такое время, что покушения на министров образования в России стали закономерностью. То яйцами закидывали в Красноярске, а вот теперь и до такого дожили… - Андрей взял пиджак у американского друга и одел вместо испачканного.

- Опасно у вас здесь, - лишь констатировал факт Дункан. – Ну да ладно, главное, что жив остался, а то всякое же могло случиться… Это все из-за твоего закона по русификации что ли?

- Из-за него… Закон, кстати, прошел «на ура», дружище. Не ожидал даже, что в Думе он будет принят за одно чтение… - министр наклонился к уху Арне и шепотом произнес, - Сам премьер-министр одобрил! Да, и еще! – Андрей перешел на командный, привычный ему тон, - Теперь слово «премьер» исконно русское!

- Как? – лицо американца показывало крайнюю степень удивления.

- Да, да, Арне… Русское это слово. Приказом №1 от 1 января 1000 года. Мы заранее подсуетились просто, - ответил Андрей и подмигнул коллеге, - И еще сотни английских слов теперь запатентованы русским народом!

- Что за…

- Да, Арне. Теперь у нас все по правилам. По правилам русского языка. Вот, например, с сегодняшнего дня ты мой тезка, - лицо министра искрилось от счастья первым поведать о столь важном событии гостю, - Теперь ты тоже Андрей!

- Но, изволь, мне мое имя нравится… - уже начал было возражать американец.

- Мне тоже твое имя нравится… Точнее, нравилось. Короче, Андрей, теперь ты наш… Теперь ты русский!

- Ну а…

- Ах да, чуть не забыл… Так как ты стал русским, я презентую (кстати, это тоже теперь исконно русское слово) картину великого русского художника Михаила Шемякина! – министр, не дожидаясь разрешения американского друга сам разорвал обертку с картины и вручил ее (картину) адресату.

- Что это?

- Это наш национальный лидер… на рыбалке под Астраханью…

- А почему тогда он с ружьем? – спросил Арне.

- Друг, запомни, ты в России. А здесь возможно все…

«Понимаю теперь почему на него совершили столь дерзкое покушение», - думал про себя Арне, он же новоиспеченный русский Андрей, все то время пока министр провожал его до машины.

А в это время гости столицы Мераб и Абдул-оглы в отделении уже полчаса пытались доказать господину полицейскому, что они теперь Михаил и Александр. Но, судя по всему, до стражей правопорядка закон еще не дошел…